Да, витает оно — битами и байтами.

И то, что мы сюда пришли не рыбов продавать, а посмотреть и показать. Красивое.

И то, что в одну реку дважды не вляпаешься, и что на грабли наступать лучше на взрослые — в лоб, говорят, не так больно. И то, что как было, уже не будет.

Мы-то, само собой, оптимисты и твёрдо знаем, что завтра будет лучше, чем послезавтра, но возникает закономерный вопрос: доколе?

Как по мне, вау-эффект и прочий фейерверк из труднодоступных мест ожидать не стоит: где-то река пересохла, а где-то мы. Можно еще сослаться на постковидный тупняк или слом в пространственно-временном континууме. Слишком быстро стало бежать время: засыпаешь бродячей осенью, открываешь глаза — август. И ничего не изменилось: мы все те же, в душе шешнадцать и полны штаны задора. Казалось бы, жарь жощще словом, делом, напалмом, пока галогены не потухли, но нет. Ждём сантехника, пока придёт лампочки сменить.

Не мы такие, времена такие. Пресловутое правило тридцати процентов работает: обязательно во всей этой вакханалии должны быть представители этнических меньшинств, лгбт, люди с инвалидностью и — внимание! — женщины. И тогда непременно будет Оскар — Оскар мулава, Оскар де ла Рента, Оскар американской киноакадемии и иже с ними. Женщин у нас везде хорошо, что тут, что там — вычеркиваем. Прочих подобающих тоже хватает. Возьмем, например, меня, карлика-гея-негра с прогрессирующей ментальной инвалидностью. И все — мы в игре, все по правилам и согласно протоколу. Но пресно. А потому и пресно.

А давайте что ли рыбов продавать? Оно же красивое, хоть уже и не в тренде.